Композитор Александр ЗЛОТНИК: «Янукович рассказывал мне о своих отсидках в тюрьме, показывал стихи, а потом сказал, что хотел бы петь»

Ирина МИЛИЧЕНКО. Интернет-издание «ГОРДОН»

— Александр Иоси­фо­вич, во дворце «Украина» прошел большой творческий вечер с участием украинских артистов, для многих из которых вы писали песни. Ваш коллега Юрий Рыбчинский отказался проводить подобное мероприятие, считая, что без Александра Малинина, Тамары Гвердцители и многих такой вечер не будет полноценным. Вы же без российских звезд обошлись...

— Мне кажется, Юрий Рыбчинский неправильно сделал. Он, бесспорно, прекрасный поэт, и огромное количество его песен, которые стали гордостью украинской песенной культуры, вполне могли бы прозвучать со сцены. Сейчас наступил момент, когда можно поддержать именно украинских исполнителей, дать толчок к тому, чтобы люди привыкали, что у нас есть свои классные артисты.

Я всегда ориентировался на наших украинских, старался искать молодых и талантливых, чтобы их растить и самому расти вместе с ними. Так у меня было с Виталием Билоножко, Аллой Кудлай, Назарием Яремчуком, Таней Пискаревой... Лилю Сандулесу я вообще в 16 лет вывел на сцену из ансамбля «Черемош»... Саша Тищенко, Тина Кароль, Света Лобода, Вася Лазарович... На своем вечере я дам шанс многим своим студентам из Киевского института музыки имени Глиэра, они — лауреаты международных конкурсов, будут петь вживую, можно будет увидеть уровень этих исполнителей. Я считаю, что надо заботиться о тех, кто с тобой рядом, а потом уже двигаться дальше.

Конечно, я тоже сотрудничал с российскими исполнителями: начиная с Иосифа Кобзона и заканчивая Валерием Леонтьевым, Вахтангом Кикабидзе, Тамарой Гвердцители, Валей Толкуновой, которая пела у меня песни на украинском языке. Но приглашать их сейчас и ставить в неловкую ситуацию себя и исполнителей мне не хотелось. При всей моей дружбе с Кобзоном я понимал, что он не приедет. Во-первых, ему запрещен въезд, во-вторых, мы дружим, но у нас совершенно разные взгляды на то, что происходит.

— А сейчас вы сотрудничаете с артистами, пишете кому-то песни?

— В основном мой заработок состоял из написания разной музыки, но сейчас это происходит очень редко. В ближайшее время должны поставить мюзикл «Святой Николай», который покажут на Софийской площади. Я всю свою работу сделал, ноты написаны, а на запись фонограммы денег нет. Раньше такие проблемы тоже возникали, но находились спонсоры — состоятельные люди, которые помогали.

— При нынешней власти таких людей не найти?

— Украина держится на трех китах — земля, женщина и песня. Все они — женского рода. И все рождают: земля — хлеб, женщина — поколение, а песня — духовность и культуру. Мое твердое убеждение, что духовность — основа, а экономика — надстройка. Все надо начинать с детского садика, со школы. Когда я сейчас смотрю на катастрофическое отношение к культуре и духовности, понимаю, что у людей нищенские зарплаты, что нужно поднимать экономику, чтобы таких зарплат не было.

Духовно богатые интеллигентные люди никогда бы себе не позволили, чтобы рядом с ними жили люди с такой зарплатой. Мораль бы не позволила. Я понимаю, что легче всего  управлять бедным человеком. Но когда у бедного ничего не остается и терять уже нечего, начинается самое страшное. Нельзя допускать, чтобы так получилось. Не думаю, что сегодняшние руководители настолько глупы, чтобы не понимать этого.

— Вы как-то пострадали от всей этой ситуации?

— Конечно, при новой власти мою зарплату как ректора Института имени Глиэра понизили в несколько раз, а из пенсии высчитывают налоги и процент на АТО.

— В одном из своих недавних интервью вы признавались, что ваша зарплата составляет 2700 гривен... Уборщица в крупных компаниях получает почти столько же.

— Да, это ректорская ставка, 24-й разряд — самый высокий. На нее накручиваются коэффициенты народного артиста и профессора, еще я — заведующий кафедрой. Выходит, что у меня зарплата больше, чем у депутата, но возможностей значительно меньше.

— В 2011 году вы в числе десяти других публичных людей подписали письмо в поддержку политики Виктора Януковича. Сейчас не жалеете об этом?

— Ну, тогда еще не было ничего такого. А написано в этом письме было о том, что мы поддерживаем проект по борьбе с коррупцией. Мы не просто поддерживали Януковича как президента. Я с ним общался в первый раз, когда он был еще премьер-министром. Он подошел ко мне и сказал: «Александр, мне с вами надо поговорить, позвоните». Я перезвонил, но через две недели.

Мы с ним достаточно долго общались, минут 50: он рассказывал о своих отсидках, за что и почему, показывал стихи, говорил о своих любимых песнях, что он хотел бы петь, и когда я вышел из его кабинета, у всех было колоссальное удивление, меня стали спрашивать: «А что вы с ним так долго делали? Пели, что ли?». Я сломал ему график: обычно он принимал человека 10 минут максимум. После этого мы больше с ним не виделись. Кстати, за время правления Януковича я не получил ни одной награды от правительства. Ректором стал при Ющенко, ордена получал при Кучме. Я никогда ничего не просил. Если хотят, значит, дадут, если не давали, значит, не хотели. Первое звание я получил в 58 лет. Все думали, что Злотник уже народный, а у меня звания не было.

— С кем-то из российских артистов общаетесь сейчас, перезваниваетесь?

— Почти нет. Бывает, в Facebook. Россия — это еще не весь Путин. Есть масса людей, которые думают совершенно по-другому, но при той власти, которая сегодня существует у них, для бизнеса, для тех же артистов опасно высказывать свое мнение. Слова «демократия» и «Россия» — это сейчас два разных понятия. Есть те, кто принимает путинскую позицию, а есть те, кто не принимает. Многие бизнесмены, которые покидают Россию, категорически не согласны с политикой Путина. Я с ними встречался за рубежом, разговаривал, и они не очень лестно говорили о том, что сейчас творится в России.

— Как относитесь к тем украинским артистам, которые работают в России?

— Ани Лорак, Таисия Повалий — высокого уровня артисты, тут ничего не скажешь. У каждого человека свой источник вдохновения и творчества. Возможно, для кого-то главный стимул — деньги. Артистам, носителям своей национальной культуры, надо ездить по зарубежью, демонстрировать свой талант, песенную и национальную культуру, пропагандировать ее. Но искусство должно быть искренним.

Как я стану работать в Москве, будучи искренним? Мне просто не позволят, потому что у меня есть своя позиция, любовь к своей стране. Я не могу терпеть агрессию, не признаю этого. Для меня это не­приемлемо. Существует такое понятие — музыка родного дома, и этот дом нельзя предавать, им нужно гордиться, не отрываться от своих корней, потому что без корней дерево засыхает.

— Многие сейчас уезжают из Украины, не видят перспективы. Как вы думаете, есть будущее в Украине?

— Из России тоже многие уезжают. Прежде всего уезжают очень богатые люди, чтобы сберечь капиталы; талантливые, образованные, которые знают, что за рубежом устроятся лучше и будут оценены по заслугам. Остаются те, кто не может уехать, или те, кто не представляет себя без Украины.

Передо мной как педагогом стоит задача сохранения системы нашего музыкального образования, которое считается одним из лучших в мире. Мы действительно можем гордиться этим. Сколько выдающихся музыкантов и деятелей культуры дала Украина! Знаете, я не хочу уже ничего нового, хочу хотя бы сохранить то, что было в музыке, потому что все нововведения, которые нам пытаются сегодня навязать, —  прямой путь к искажению культуры. Надо поддерживать и сохранять лучшее, что у нас есть. Пока вижу такое количество талантливых детей, их победы на международных конкурсах, я не отчаиваюсь.